Раскопал свой старый рассказ. Решил вывесить.
Semper virens
Катя Смольникова была крайне азартным человеком. Что поделать, как говорится, горбатого могила исправит. Ну могила не могила, а свое дело Катя знала – спорила по поводу и без. Чаще без. Но ее это устраивало. Все азартные люди таковы, если простому смертному для мало-мальски сносного жития требуются скромные крохи: хлеб, вода, да воздух, то азартным нужны споры, пари, головоломки вкупе с головомойками. И чем больше, тем лучше. Это прямо как наркотик – попробовал разок, в другой уже за уши не оттянешь. Все равно что героин. Даже похуже.
Характер Катя начала проявлять еще в школе. Задирала товарищей, каждого брала на «слабо» и сама не плошала. Сперва учителя смотрели на «трудного ребенка» сквозь пальцы. Дети они есть дети. Пусть побесятся годик – два, а потом посмотрим. Годик прошел, второй тоже. Катя не менялась. Нет, не так. Катя превратилась в сущего чертенка. А рожки прятала под длиннющей косой челкой. Теперь учителя ее не просто недолюбливали, они ее боялись! Тяжело не испугаться, если из-за одного единственного ученика полкласса ходит в синяках, треть без волосяного покрова на голове, а оставшаяся часть, так сказать, избранный круг вообще давно прописана в ближайшем отделении милиции или в психиатрической клинике. Это в зависимости от глубины родительского терпения. Счастье, что Катя никого не угробила. А ведь могла! Голь на выдумки хитра. читать дальшеКто поручится, что сегодня ребенок, по Катькиному науськиванию съевший баночку гуаши, завтра не окажется в больнице с отравлением уксусной кислотой? Тут, конечно, будет уместным задать вопрос: куда глядели Катины родители? Ответим: в телевизор. «Именно туда. Мама с папой боялись собственного чада не меньше преподавателей. Хотя скорее боялись они именно за чадо, которое, не получив должной свободы, впадало в истерику и истерило ровно столько времени, сколько требовалось родителям, чтобы понять, что Катины прихоти лучше выполнять на полуслове, чем наблюдать, как дитя себя калечит. Могло выйти и так. Мама с папой не любят Катю? Что ж, можно все исправить. Надоело терпеть Катю? А каково вам будет жить без Кати? Понятно, что накладывать на себя любимое руки в Катюшины планы не входило. Но припугнуть-то следует? Вот Катя и пугала. Весьма успешно.
Школьная популяция несколько лет прозябала под гегемоном Катиной тирании. И что дальше? А дальше события начали разворачиваться со сверхсветовой скоростью. Одним прекрасным, солнечным утром в Катюшеном классе появилась новенькая девочка. Звали ее Света Котикова. Света Котикова сразу очаровала мужское население школы в полном составе. Красавица, умница, отличница. В общем, ее полюбили все. Кроме Кати. Стоит отметить, что Катенька пусть и была бесенком, но бесенком чертовски (и это не каламбур) симпатичным. Так всегда бывает – укрась атомную бомбу розовым бантиком, пришей пару рюшек, и люди будут восклицать «красотища»! Кого волнует, что эта бомба может при случае так рвануть, что наша матушка Земля не досчитается континента? Главное, чтобы блестело, а потом хоть трава не расти. Трава травой, а дела следовало решать…
Если вы никогда не были Императором или на худой конец бургграфом, то вам никогда не понять Катиного состояния в тот момент, когда трон под ней накренился. Сказать, что ее охватила паника – значит, тихо промолчать в тряпочку. Паника, известно, возникает, когда вас заталкивают в клетку с тигром и велят сохранять спокойствие, дабы киска сильно не растревожилась. А когда эта киска с упоением чавкает над вашей ногой – там не паника, там громкий ужас. Что-то на подобие этого ощутила и Катя, замечая, что ее драгоценная «корона» каким-то Макаром очутилась на Светиной макушке. В пору было разреветься. Но Катя не Катя, не сумей она выпутаться из любой ситуации. План по возвращению трона зрел долго, очень долго. И созрел. Главным Светиным достоянием была красота. Что греха таить, Красота с большой буквы. Повод для зависти, подумаете вы? Ничего подобного! Напротив… Отличная возможность заключить пари! Здесь Катя Светку и подловила. Есть споры, от которых отказываться – себя не уважать. Света не отказалась…
Девочки заключили пари: чья красота окажется неподвластной времени, та и получит титул «мисс совершенство». На том и порешили. А чтобы спор не выглядел бессмысленным, был заключен договор, по которому победительнице отводилась часть имущества проигравшей. В действительности, что Катю, что Свету слабо интересовали деньги. Победа – дело чести, а не кармана.
Время шло. Раз в год девушки встречались, красовались друг перед другом и расставались. Определить победителя по-прежнему было невозможно. Катю это злило. Злили ее и вечные изматывающие диеты, салоны красоты, спортзалы. Гериатрии Катя молилась как Богу. С замиранием сердца просматривала она газетные статьи, повествующие о новинках косметологии, и каждый раз удрученно качала головой, понимая, что за последние полвека в мире красоты ничего не изменилось. А в один прекрасный день Катя натолкнулось на объявление… Замечательное объявление! Институт криогеники предлагал всем желающим… попасть в будущее! Естественно, машину времени никто не изобретал. Техника «путешествий» была столь же проста, как и во времена мамонтов. Куча льда, немного энтузиазма, капелька терпения и вы попадаете в будущее! Великолепный шанс сохранить свою красоту на века.
Когда Катя согласилась на заморозку, ей стукнуло тридцать. Еще совсем молодая женщина. Такой бы мужа любить, да детей рожать. Нет, Катя избрала судьбу консервированной сардины. Пункта, запрещавшего использовать достижения современной науки, в договоре не отыскалось, и Катя отправилась в морозильную камеру. На тридцать пять лет… То-то же будет удивлена Света, снова увидев Катю. Ведь она ничуть не изменится! Ха-ха! Может метод и не очень честный. Зато заведомо выигрышный.
Катя открыла глаза. Все тело неприятно покалывало. Неужели минуло тридцать пять лет? А вроде бы она только что подписала контракт. Девушка ощупала себя. Все на месте. Руки-ноги, голова…
— Как самочувствие? — поинтересовалась молоденькая медсестра, поправляя Кате подушку.
— Неплохо, — отвечала Катя. — Скажите, какой сейчас год?
Медсестра сказала. Катя облегченно вздохнула. Не приснилось…
— Извините, не могли бы вы сделать мне одолжение? — продолжала она.
— Все, что вам угодно.
— Тогда не могли бы вы связаться с моей… старой подругой?
Как приятно прозвучало слово «старой»! Небось, нынче Светка похожа на сморщенный гриб. Мерзкая, морщинистая старушонка…
— Сделаем все возможное…
На поиски Светки потребовалось трое суток. Эти дни Катя провела в счастливом возбуждении. Момент триумфа неумолимо приближался. Как лучше поступить? Рассмеяться Светке в лицо, или сочувственно обнять ее, как друга детства? Впрочем, какая разница, если победа за ней?
В палату постучались. Катя едва успела закончить макияж и нарядиться в модное платьице, специально доставленное по торжественному случаю в больницу.
— Входите, входите! — Произнесла Катя, наводя последние штрихи.
Дверь открылась. Катя обернулась, улыбнулась, и сразу же лицо ее болезненно исказилось. На пороге стояла юная девушка. Голубоглазая, каштановолосая стройная, точно березка. Никаких сомнений – это была Светлана Котикова. Но… но как? Она выглядела еще лучше, еще моложе, чем в их последнюю встречу. Неужто и она себя замораживала?
— Света? — Пробормотала Катя. — Это ты? Господи, я проиграла…
— Что? — Удивилась Света.— Ах, да… Я вас понимаю. Бабушка мне рассказывала о вашем споре…
— Бабушка?
Великие Боги! Кате захотелось шлепнуться в обморок.
— Нет, — Говорила девица. — Вы не проиграли, вы выиграли. Моя бабушка умерла три года назад. Несчастный случай.
Девушка протянула Кате чек.
— Вот, примете это от нас. Бабушка выполнила свои обязательства. Мир ее праху. Она не забыла уговора. Но после того как вы себя заморозили. Бабушка решила, что нет необходимости продолжать… эм… как бы выразиться? Ограничивать себя, что ли… Она вышла замуж, у нее появилась моя мать, а затем я.
Катя вздрогнула.
— А у меня никого не осталось… даже Светки. Господи! Не нужны мне ваши деньги! Уходите!
Катя разрыдалась, теперь ей можно было плакать. Макияж безвозвратно погиб, а Катя все плакала и плакала… »