Как выглядит счастье
С самого детства я любила танцевать. Танцевала всегда – когда приходили гости, перед родителями, одна перед зеркалом. Мама в совершенстве владела «танцем живота» и прониклась идеей научить этому и меня. Так с трех лет я начала заниматься восточными танцами. Позже это вошло в моду, и я стала давать что-то вроде уроков для желающих научиться. Через некоторое время их стало так много, что пришлось арендовать помещение в одном из спортивных центров города и уже официально пригласить людей на занятия. Через наш «класс» тек беспрерывный поток людей, которые заинтересовывались, но, приходя на занятия, понимали, что требуется серьезная работа, и уходили. Но в моей группе всегда был уже сформированный «костяк», состоящий из пяти человек: две молодые женщины, которые пришли практически сразу, как только образовалась секция, женщина лет сорока, двадцатидвухлетняя девушка и совсем молоденькая девушка, скорее, девочка Саша. Она абсолютно ничем не выделялась из всех, даже наоборот – на фоне других девушек смотрелась серой мышкой. Но не потому, что у неё была такая внешность – как раз наоборот: густые светлые ярко мелированные волосы только подчеркивали яркие, большие карие глаза с длинными, черными ресницами. Она была чуть полновата, но талия красивым изгибом выделялась на теле. Нет, она была незаметной совсем по другому поводу: она всегда молчала. От неё нельзя было услышать какого-нибудь рассказа, её никто не видел улыбающейся. Нет, была натянутая, скованная улыбка, иногда появляющаяся на губах, показывающая только: Я приняла ваше замечание. Я должна была не заметить её, но почему-то именно Саша сразу привлекла мое внимание и именно её имя я запомнила лучше всех. Однажды мне пришлось говорить с ней о чем-то, тему уже не вспомню. Она улыбнулась чему-то, но более открыто, более тепло. В глазах на секунду появилась какая-то жизнь, но тут же ушла из них. Она снова стала той тихой, застенчивой, молчаливой и неулыбчивой Сашей. В группе её не замечали. Только вот я почему-то всегда обращала внимание именно на эту девочку. Она выглядела взрослой не по годам. В её пятнадцать у неё была не только полностью сформировавшаяся фигура, но и пугающая безнадежность и усталость в глазах, которая появляется с возрастом у старых людей. Она напоминала брошенного котенка, который еще так мал, но уже знает все прекрасно о жестокости мира. Мне всегда хотелось утешить её, обнять, пожалеть, когда я случайно встречала её грустный взгляд. Хотелось побыть ей мамой, дать этому, еще, по сути, ребенку, хоть немного тепла. Но я ведь была простой инструкторшей. Что я могла сделать для этой девочки? Танцевала Саша прекрасно – плавные, мягкие движения красиво изгибали подвижное тело, она вся отдавалась танцу, забывала обо всем. Полгода она проходила на занятия и за это время я успела изучить её очень хорошо и понять, что её грусть в глазах тоже бывает разной. Бывает просто грустный взгляд, который, видимо, обозначал: у меня все в порядке. Но бывало и такое, что в глазах Саши стояла такая бесконечная тоска, что становилось ясно: что-то случилось.
Одно из занятий я запомнила надолго: Саша была очень рассеяна и невнимательна, движения у неё почти не получались, да и чувствовалось, что танец её не волнует. Это даже в какой-то степени испугало меня: что же случилось у ребенка? (я всегда про себя называла её ребенком, хотя понимала, что проблемы в её жизни были совсем недетскими, и не из-за отказа родителей купить компьютер она так грустила). Занятие закончилось, я ушла как всегда минут на тридцать позже, чем вся группа, и около дверей на улице увидела Сашу. Она стояла, неотрывно глядя куда-то в небо, а все лицо было залито слезами. На мою просьбу рассказать, в чем дело, она только поднесла руки к лицу и тихо заплакала.
- Пойдем! – я решила наплевать на дожидающегося дома мужа и помочь ребенку.
Я привела Сашу в свою так называемую «тренерскую», усадила на мягкое кресло и дала в руки чашку горячего чая (на улице температура была градусов пятнадцать ниже ноля). Саша сердито стерла ладонью слезы со щеки и подняла на меня глаза:
- Зачем вы это делаете? – прошептала она.
- Делаю что?
- Все это! Помогаете мне...
- Я просто хочу помочь...Тебе... Может, расскажешь, в чем дело?
Она недоверчиво, исподлобья взглянула на меня, словно пытаясь понять, можно ли доверять мне.
- Хорошо... я расскажу.
Того, что я услышала, я даже и предположить не могла. Я думала, что услышу «душераздирающую» историю подростковой любви, но... история любви была совсем другой: взрослой, тяжелой, безжалостной.
Саша год назад познакомилась с молодым человеком. Красивый, умный и порядочный мальчик Олег сразу же понравился девчонке. Она сама не заметила, как влюбилась, а затем и по-настоящему полюбила его. Она никогда не была высокого мнения о себе и думала, что такие как она никогда не нравятся таким как Олег, но в глубине души верила, что она – та единственная, которую он сможет полюбить. Она смогла полюбить его, даже несмотря на его тяжелый характер. Он не умел и не любил признавать ошибок и мало заботился об окружающих. Нет, он не был эгоистом, он любил своих друзей, только вот показывать этого не умел. Но откуда тогда, год назад после месяца знакомства было Саше знать об этом? Не знала она и то, что ему нужно было много времени, что определиться в своих чувствах. Приняв неопределенность за равнодушие, она долго мучилась, и мечтала уже о том, чтобы стать ему хорошей подругой. Олег оценил её преданность и, наконец, понял, что мало кто смог бы добиться такой близости за такой малый промежуток времени. Саша была готова для него на все, и он ценил это. Помучив её еще два месяца, он, наконец, признался ей в своих чувствах. Идиллия длилась недолго. Через две недели он сказал, что им лучше расстаться. По рассказу Саши, я поняла, что он хотел ей только добра, только вот она сама в это верить уже перестала. Потом сказал, что не может без неё. Вскоре, вновь обидев её чем-то, опять разорвал отношения. Опять вернулся, опять бросил. А как раз в тот день после недели молчания произнес самые страшные слова: Саш, я звоню из Москвы. Я уехал вчера. Прости, я решил, что так будет лучше и легче. Я больше не вернусь. Прости меня.
Услышав последние фразы, я так и осталась сидеть молча, изумленно глядя на то, как Саша снова уткнулась лицом в колени и заплакала. Я не верила, что в пятнадцать лет можно так любить друг друга. Этот парень любил её, это бесспорно. Она даже сама не представляла, как сильно я понимала её. Через нечто подобное я прошла пять лет назад, когда встретила своего будущего мужа. Он устроил мне такую же пытку, как и Олег Саше. Только вот мне было двадцать, а не пятнадцать! И теперь я прекрасно понимала, как сильно он любил эту девушку. Глядеть на то, как её всю трясет от рыданий, было просто невыносимо. Я села рядом с ней и крепко обняла её. Девочка уткнулась мне в плечо и, словно ища защиты, прижалась ко мне.
- Ну все, все... – тихо произнесла я, проведя рукой по золотистым волосам.
- Простите... – прошептала она, отодвинувшись и вытирая слезы. – Вы...
- Давай на «ты»! – перебила я.
Саша убрала с лица волосы и исподлобья взглянула на меня. На лице появилась улыбка – открытая, добрая, благодарная.
- Спасибо тебе огромное, Аурика...
- Да за что? За то, что выслушала?
- За то, что поняла!
***
В трубке раздался веселый девчачий голос, и легкий смех где-то «за кадром».
- Здравствуйте, а Сашу можно? – спросила я. Мне нужно было предупредить её об отмене занятия.
- Да, сейчас! Сашка! – крикнул голос в сторону. - Тебя!
- Да! – раздался в трубке веселый, живой голос.
- Саша? – удивилась я.
- Да, а кто это?
- Аурика!
- Ой, здравствуйте! – по голосу я поняла, что Саша улыбнулась.
- Я тебя хотела предупредить, что занятие отменяется!
- Жалко... – протянула она. – А почему?
- Я уезжаю на три дня. Саш, а чего ты такая веселая? – непроизвольно вырвалось у меня.
- А вы думаете, я всегда только грущу? – она все равно упорно называла меня на «вы».
- Просто никогда тебя веселой не видела... – смутилась я.
В трубке раздался живой смех.
- Я ж не готка – грустной ходить! У меня тоже хорошее настроение бывает!
- Понятно. Ладно. Я жду тебя в следующий понедельник.
- Хорошо! До свидания!
- Пока, Саш!
***
- Простите... – раздалось у меня за спиной, когда я вошла в спортивный центр. Резко развернувшись, я наткнулась взглядом на плечи парня. Пришлось поднять голову, чтобы смотреть ему в глаза. – Вы Аурика?
- Да... – недоуменно кивнула я.
- У вас занимается девушка Саша?
Почему-то ту грустную Сашу я воспринимала исключительно, как «девочку». А буквально накануне ко мне в группу записалась еще одна Саша лет семнадцати, и я сразу подумала на неё.
- Да, занимается...
К тому времени мы перешли для занятий в большой зал со зрительными рядами.
- А...вы не могли бы мне позволить посмотреть на неё. Мне очень нужно! Я хотел бы посмотреть, как она танцует!
- Но... вы же понимаете, что это не разрешается! Там же женщины, им неприятно, когда...
- Да я все понимаю... – перебил он меня. – Но все же... Хотя ладно, я подожду здесь... – он развернулся и собирался пойти, сесть на лавочку.
- Подождите! – позвала я его. – Хорошо, посидите на последнем ряду, только чтобы вас видно не было со сцены.
- Спасибо огромное! – обаятельно улыбнулся он.
Та самая взрослая Саша веселая прибежала на занятие, а «моя» Саша, все так же с грустным лицом встала в самый последний ряд у кулис.
- Саша! – позвала я её. – Встань вперед, - и указала на пустое место рядом с собой.
- Туда? – испугалась она.
- Да, а что?
Саша подчинилась. Мы целый час занимались без перерыва. Саша все-таки потрясающе двигалась. Хотя это было понятно: она как-то рассказала, что занималась танцами в группе типа «Тодеса». Занятие закончилось и все собирались расходиться, но тут кто-то попросил меня станцевать. Просили так, что легче было быстренько станцевать, чем возражать. Я поставила музыку и исполнила один из самых легких танцев. Этого группе показалось мало, но тут я решила выкрутиться из ситуации:
- Саша! – обратилась я к «моей» девочке. – Может, что-нибудь нам станцуешь?
- Я??? – изумилась она.
- Давай, станцуй! – вдруг поддержали все.
- Ну хорошо... – неуверенно согласилась она. – Танец живота лучше смотреть в профессиональном варианте, а у меня это вряд ли получится, так что давайте что-нибудь из «сценических» танцев.
Она выбрала какой-то диск и поставила в музыкальный центр. Зазвучала ритмичная музыка и женский голос. Саша начала танцевать. Было понятно, что это была полная импровизация, но я еще ни разу не видела, чтобы кто-нибудь так танцевал!
Её глаза вдруг загорелись, в них появилась жизнь и страсть. Она кружилась в быстром танце, изгибаясь самым невероятным образом. Движения рук красиво обрамляли эту картину. Красивый, потрясающе женственный танец, чем-то напоминал балет плавностью движений. Но и отличался от него ритмом и быстротой. Движения, будучи мягкими, одновременно и были очень резки. Одному Богу было известно, как ей это удавалось. Все замерли, восхищенно глядя на то, как Саша, вытягивая носок, села на шпагат и тут же резко поднялась. На миг замерев, она закружилась по диагонали с такой скоростью, что за секунду успевала сделать по обороту. И, дойдя до середины сцены, резко остановилась, выгнулась, изящно раскинув руки, и опустилась на колени. Через секунду я пришла в себя и первая громко зааплодировала Саше. Ничего более эффектного я не видела ни разу в жизни. Постепенно пришли в себя и все остальные и присоединились ко мне. Около минуты мы, не останавливаясь, хлопали этой потрясающе талантливой девушке. Саша поднялась на ноги и первый раз за все это время искренно улыбнулась, показав ровные, белые зубы. Озарившая лицо, потрясающе обаятельная улыбка враз изменила его – вдруг стало ясно, какой необычайной красотой Сашу наделил Господь. Я была счастлива за эту девчушку, по-настоящему счастлива. То, что произошло в следующий момент, я видела словно в замедленной съемке. С последнего ряда встал тот самый парень и пошел к сцене, неотрывно глядя на неё. Саша подняла глаза и вздрогнула.
Глаза, и так немаленькие, широко распахнулись в каком-то испуге, и казалось, занимали теперь добрую половину лица. Она с надеждой вглядывалась в темноту зала, разглядывая приближающегося человека.
Только в этот момент у меня в голове щелкнуло: Олег. Её Олег.
Она пристально смотрела на него, как будто убеждаясь, что это действительно он. Затем неуверенно улыбнулась уголками губ, улыбнулась чуть шире, и, подняв радостные глаза, озарила широкой улыбкой весь зал.
- Олежка! – тихо произнесла она, сорвалась с места и побежала к нему.
Золотистые волосы развевались за спиной, глаза светились счастьем. Он крепко обнял её и, слегка приподняв, закружил над землей. В абсолютной тишине зала раздался её счастливый смех. Она смотрела ему в глаза с такой любовью, которую невозможно объяснить словами. В этом взгляде выражалось все: счастье, любовь, преданность...
- Прости меня... – прошептал он, но в тишине его слова глухо разнеслись по залу.
- Уже простила! – все так же улыбаясь, ответила Саша.
Вся группа, не двигаясь, смотрела на это абсолютно счастливое лицо всегда такой грустной девушки. И казалось, что вот в этом ангеле с золотистыми волосами и воплощено было все счастье нашего мира. Я всегда знала и тогда получила подтверждение того, как необычна была Саша. А на следующее занятие она вбежала в зал с широкой улыбкой на лице и встала рядом со мной в первый ряд. А Олег снова тихо прошел к последним креслам.
С тех пор прошло пять лет. Саша бросила занятия год назад, потому что не успевала из-за множества дел в институте. С Олегом они расстались. Через полгода после того счастливого дня. Просто тихо разошлись искать собственные пути в этом огромном мире. Мы с ней не прерывали общения – с этим, как я все еще называла её, ребенком было интересно, несмотря на нашу разницу в возрасте. И каждый раз, когда она приходила ко мне, она вбегала в мою «тренерскую» с широкой улыбкой на лице, как живое напоминание про Олега. Про тот день, когда я впервые услышала её смех. День, когда я впервые была до слез рада за не слишком близкого мне человека. Когда все увидели, как можно любить. Когда я впервые поняла, как выглядит счастье...